В это воскресенье Великого поста мы особо чтим память великого подвижника Церкви Христовой, учителя молитвы, преподобного Иоанна Лествичника, и память по числу преподобной Марии Египетской. Почему сейчас мы вспоминаем Иоанна Лествичника? Да, он оставил нам свой прекрасный труд, который по-славянски называется «Лествица», по-русски мы бы сказали «лестница», подразумевая ступени духовного восхождения человека.
Это восхождение к совершенству может совершаться только в единении со Христом, в живой связи с Ним. И тут огромную роль играет молитва. Конечно, этот труд в первую очередь обращен к монахам. Но это не значит, что для нас он не имеет значения. Одни и те же закономерности действуют для всех христиан. С чего же начинается путь духовного восхождения, согласно словам Иоанна Лествичника? С отречения от мира. Для монаха это очевидно, он отрекается от всего в этом мире, чтобы целиком посвятить себя общению с Богом, молитве, духовному возрастанию, обожению. Но это отречение от мира в широком смысле, а ведь то же самое относится к каждому верующему, если он христианин.
Когда мы принимали таинство Крещения, мы отрекались от дьявола. В младенчестве за ребенка это делают крестные, и, конечно, когда он вырастет, может сказать, что пусть воспреемники за это ответственность и несут. Но это будет неверно. Человек осознанно должен ступить на путь христианской жизни, и то отречение, которое они сделали, должен сделать своим. Это ключевой момент, как бы Т-образный перекрёсток: либо направо, либо налево, и это два разных пути жизни. И если человек не отрекается от власти сатаны, он не христианин, пусть даже десять крестов на шею себе повесит.
Прочитаю прямо по-славянски, по Требнику, из чина оглашения Таинства Крещения: «Отрицаешься ли сатаны, и всех дел его, и всех ангел его, и всего служения его, и всея гордыни его?».
Слово «сатана» имеет двойное значение: сатана как конкретная личность, падший ангел, и ещё «сатана» буквально означает «противник», «противник христианства». То есть я выбираю путь противный христианству, либо христианский путь, но тогда я должен отречься от всех тех дел, которые противны воле Божией. И от всех духовных сил, которые не являются благодатными, ангельскими, божественными. И всякого служения сатане ли, либо служению делам, противным Богу, не Божьим, не Божьего Царства, иным.
И всея гордыни его. Может показаться, что гордость – вроде как бы, не такой большой порок – не убил же и не ограбил. Но дело в том, что гордость – это первый грех, который заразил весь мир. И у нас, когда гордость укрепляется, она тащит за собой всё остальное. А ведь в Писании сказано, что «Бог гордым противится, смиренным даёт благодать» (Иак.4:6; 1Пет.5:5).
И мы, когда говорим об отречении от мира, должны понимать, что мы живём не в райском мире, а в мире, искажённом грехопадением. Отсюда и войны, и распри, и раздражение, и грехи, и семейные драмы, и всё остальное. Мир болен грехом. Поэтому «отречься от мира» для нас – это отречься от искажённости нашего мира, от его греховности, от того состояния, в котором он сейчас пребывает.
Когда-то мы были детьми, росли, и всегда перед нами был выбор: украсть или не украсть, напиться или воздержаться, загулять или нет. И, делая выбор, мы понимаем, что на самом деле путь, который Господь благословляет, только один. Второй путь идёт против Бога, против Его воли.
Казалось бы: ну, грех, подумаешь… Но дело в том, что грех-то мы совершаем не против Бога, а против себя! Когда человек что-то натворит, согрешит, он говорит: «Прости меня, Господи!» Но возникает вопрос, а почему ты у Бога просишь прощения? Прощение нужно просить у того, кого ты обидел, кто обижается на тебя. Бог не может обидеться, Бог есть совершенство. Бог неизменен. Кому ты сделал хуже-то, Богу? Да нет, другим людям, и в первую очередь самому себе.
Поэтому здесь вопрос не в том, чтобы Господь простил. Вот представим себе. Человек неаккуратно шёл или бежал по дороге, упал и повредил себе руку или ногу, попал к врачу. Было бы странно в его положении у врача прощения просить за то, что он болен. Задача врача – лечить. Грехом мы самим себе, а не кому-то другому причиняем вред, наносим страшную рану, причём не только душе, но и телу.
Как так телу? Ну, подумаешь, матерился, поругался с кем-то. Тело-то при чём? А нет, очень даже при чём. Потому что самый совершенный, самый сложный орган нашего тела – это мозг, и всё, что в него попадает, остаётся в нём навсегда, до самой смерти. И вывести оттуда всё то, что мы туда запихали, нельзя. Мы душу можем очистить серьёзным покаянием, а мозг – нет. И вот мы себя наполняем гадостью, а мозг управляет всем нашим организмом – и сердцем, и печенью, и селезёнкой. Всем-всем-всем. И получается, грубо говоря, как в той ситуации, когда в мотор залили плохое масло и плохой бензин. Потом будем удивляться, что это у нас всё как-то не так идёт в организме. Правильно? Если мозг забит всякой дрянью, он, соответственно, так и работает.
Сейчас существует очень серьёзная проблема. В церковь приходит новое поколение людей, которые не читают серьёзных книг, не бывали в Третьяковке, мало что видели и знают. Они мыслят маленькими перебежками, ну как в компьютере. Там какое-то сообщение, здесь несколько строчек, вот и вся мысль. Такой человек, приходя в церковь, думает, что если он научился читать молитвы по молитвослову и помнит, где и когда Христос родился, когда был Распят, то он христианин.
Ничего подобного, христианин – это тот человек, который ушёл от старого образа жизни, которым он жил до обретения веры. Почему необходимо читать Евангелие? Часто говорят: «Я молюсь, а Евангелие не читаю». А Кому ты молишься-то? Ты же не знаешь, Кому молиться, ты Его, Своего Бога, не знаешь, у тебя с Ним связи-то нет. Как звонить по телефону, если я номера не знаю? У меня должна с ним быть духовная связь. Я должен знать, к Кому я обращаюсь. Это первое.
Потом, нужно понимать, как именно строится связь. Мы слушаем Бога, что Он нам говорит, принимаем в своё сердце как руководство в жизни, как откровение Божие для нас. Без этого невозможно. Без Евангелия нет христианина. А то, что есть, это карикатура.
К большому сожалению, в большинстве своем мы молиться не умеем. Нет, грамотные все. Молитвы все прочитают. Но это прочитать. Но можно, знаете, на немецком или китайском языке молитвы прочитать, если мне русскими буквами напишут. Если я прочитаю молитву, значит ли, что моя душа молилась? Нет, не значит. Молитва без внимания – это антимолитва, это не молитва. Потому что Бог-то слушает не слова наши, а наши мысли. А если их нет, Ему слушать нечего. Мы Ему ничего не сказали. Даже наоборот. Мы сделали вид, что молимся. То есть показали Богу полное пренебрежение к Нему. Поэтому, если мы читаем молитвы по молитвослову, важно вникать в каждое слово! Нет времени? Не надо. Прочитай немного: будильник себе поставь на определенное время, и столько можешь со вниманием молись.
Причём, если я с кем-то во вражде, если не простил обиды, если не покаялся в грехах, молитва не пойдёт. Нет, я могу сколько хотите говорить её, но она будет пустой. Она плодов не принесёт.
Значит, надо учиться! Подходить к молитве с прощением обид, с покаянием, борясь с гордостью, и молиться с глубоким вниманием. Если внимание ушло, молитва ушла. Кроме того, конечно, очень важно ещё открывать мысли, чувства Богу своими собственными словами. Часто люди любят читать акафисты, ну, на здоровье, читайте. Вот прочитали акафист, прославили Бога, Божью Матерь, святого. Хорошо, прославили. А ты помолился? Ну да, в молитвословах, слава Богу, после акафиста помещают молитву данному святому, или Божьей Матери, или Господу. А мы их обычно не читаем, к ним самим не обращаемся.
Молитва – это возношение ума и сердца, открытие своих мыслей, чувств, проблем, скорбей и всего остального к Богу. О чём мы молимся? Вот, к примеру, женщина пожилая приходит в церковь на литургию, усердно молится. Я спрашиваю, о чём же ты молилась? О, я молилась о старшей дочке, о младшей дочке, о внуках молилась, чтобы было всё хорошо. Подожди, а ты к Богу-то вообще-то обратилась? Ты с Ним-то поговорила? А, нет, мне это не нужно, мне Бог-то не нужен. Мне от Него нужны какие-то дары, подарки. То есть была молитва или нет? Не было.
Молитва – это живое соприкосновение двух душ, хотя точнее будет сказать, моей души с Духом Божьим. Ведь Дух-то Святой должен быть не вне нас, а внутри нас. Как мы молимся, начиная любые молитвы? «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины… Прииди и вселися в ны», то есть «в нас». А если Он к нам не приходит, ну так, значит, я не христианин. Без Духа Святого, без благодати я не христианин! Пустой христианин.
Пятидесятый псалом читают многие и во время молитвы, и отдельно. А мы обращаем внимание, что Давид говорит? «И дух прав обнови в утробе моей», – то есть «в моём сердце обнови присутствие Божьего Духа». Чтоб Ты был не просто рядом, а во мне и со мной!
Поэтому молитва – это большой труд. Без исправления жизни он, в принципе, невозможен. Это имитация молитвы, имитация христианства. Если человек ходит в храм, исповедуется, причащается, а живет абсолютно вопреки Евангелию, ну тогда, знаете, сбываются трагические слова апостола Павла, который говорит о том, что многие болеют, а иные умирают, потому что едят и пьют трапезу Господа недостойно, причащаются недостойно. Причащение на пользу тогда, когда мы хотим быть со Христом и прикладываем к этому усилия. Если этого нет, этот Божественный огонь нас опалит.
Поэтому молиться нужно в первую очередь тогда, когда я понимаю, что мир лежит в грехе и я не хочу быть частью этого мира. А я хочу быть гражданином не только земли, но и гражданином Небесного Царства. Помните, как Христос говорит отдавать кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22:21)? Да, мы должны понимать законы, почитать правителей и выполнять их распоряжения (те, какие не противоречат нашей вере), но это внешняя сторона. А дальше как? А отдавать Божие Богу означает, что душа человека должна принадлежать Богу, и Бог должен быть с этой душой. Вот это наша задача. Учиться молиться – это значит учиться быть христианином. Аминь.
Автор: протоиерей Борис Балашов
Источник: Клин православный
